До сих пор ведутся ожесточеннее споры о том, с какого именно года начинается очередное десятилетие?! Так как исчерпывающий ответ на этот вопрос по сей день не получен, и оппоненты продолжают ломать копья в ожесточенной полемике, примем одну из общепринятых точек зрения на эту проблему. А именно: очередное десятилетие начинается с первого года.
Следуя этому мнению, можно считать, что мы с нового года вступаем во второе десятилетие XXI века. Поэтому, обобщая экономические итоги прошедшего года, нелишне совершить подобный же экскурс в прошедшее десятилетие.
В ретроспективе, за период с 2000 года по 2009 год, показатель средней по Армении заработной платы заметно опережал инфляцию. Отметим, что наивысшее значение индекс потребительских цен имел в 2008 году (109,0%), однако в этом же году среднемесячная номинальная заработная плата возросла намного больше – на 17,8%.
В целом же, за девять лет инфляция составила 142,2%, а индекс среднемесячной номинальной заработной платы дошел аж до 422,8%. То есть, в среднем цены на товары и тарифы на услуги в Армении возросли в 1,4 раза, а заработная плата – в 4,2 раза. Прогресс, как говорится, налицо. Возникает резонный вопрос: почему же тогда наши «средние» трудящиеся недовольны?
Если перевести величину среднемесячной заработной платы в доллары США, то причина недовольства становится предельно ясной. Хотя за указанный период данный показатель, выраженный в зелененьких, и возрос более чем в шесть раз (с $42,1 до $264,3), сама его величина в особых комментариях не нуждается.
За этот же период средний размер пенсии по Армении также увеличился ударными темпами – почти в 5,5 раза. Такой прогресс вполне понятен, если рассмотреть базовый показатель – 4473 драма в 2000 году. Диалектическая эволюция среднего размера пенсии, в долларовом эквиваленте, следующая: рост, с $8,2 в 2000 году, до $67,5 в 2009 году. Отметим, что возрастанию долларового эквивалента среднего размера пенсии (а также заработной платы) немало поспособствовало и ослабление этой мировой валюты по отношению к драму – почти на одну треть (32,5%) в исследуемом периоде.
Но, к сожалению, в завершившемся году, впервые за исследуемый период, соотношение в темпах роста заработной платы и инфляции фатальным образом изменилось. В январе-ноябре указанного года индекс среднемесячной номинальной заработной платы составил 107,2%, а инфляции – 108,1%.
Разница небольшая, меньше процентного пункта, но знаменательная: прошлогодний рывок цен имел качественное отличие от предыдущих лет, особенно резко выражаясь по линии важнейших товаров и платных услуг. В силу этого в динамике продажи товаров впервые наметилась стагнация. Прирост физического объема розничного товарооборота, по данным за январь-ноябрь, не достиг даже одного символического процента.
Детонатором для цепной реакции цен, несомненно, послужило первоапрельское повышение тарифа на природный газ. Напомним, что для рядовых абонентов ЗАО «АрмРосгазпром» газ подорожал на 37,5%, а для абонентов, потребляющих более 10 тыс. кубических метров газа в месяц, тариф был повышен с $215 до $243,13 за один кубический метр газа, то есть на 13,1%.
Отметим, что по объему потребления природного газа абоненты из числа населения составляют меньшинство в общем их контингенте, где-то около трети. Остальные представлены предприятиями сфер энергетики и промышленности, в том числе хлебными заводами. Удивительно то, что на первых порах цена хлеба вроде бы не «отреагировала» на подорожание природного газа. Специалисты это объясняли нехитрым трюком производителей: номинальная цена хлеба оставалась неизменной, однако фактический вес штучного товара уменьшался.
Прошлогоднее подорожание российского зерна все же заставило отечественных производителей хлеба кардинально пересмотреть свою «политику». С августа прошлого года цена хлеба высшего сорта стала последовательно расти, и в ноябре уже превышала показатель аналогичного месяца предыдущего года на 11,5%. Столь резкий скачок в цене хлеба, важнейшего продукта питания жителей Армении, сопряжен с целым спектром негативных последствий...
Ко всему прочему, неблагоприятные погодные условия прошлого года нанесли серьезный ущерб ожидаемому урожаю плодов и овощей, что не замедлило сказаться на их рыночных ценах. Покупатели во взвинчивании цен винят перекупщиков на рынках, минсельхоз валит все на природу... Однако, если проанализировать динамику ряда показателей за прошедшее десятилетие, то можно придти и к другому выводу.
За период с 2000 года по 2009 год цены на реализованную сельскохозяйственную продукцию возросли лишь на 22,6%. Слово «лишь» не случайно фигурирует в предложении. Конечно, рост цен - явление довольно неприятное, как для потребителей, так и для перерабатывающей отрасли, использующей сельскохозяйственное сырье. Если бы не одно важное обстоятельство: в динамике отраслевых цен имелись серьезные диспропорции, негативно влияющие на финансовое состояние фермерских хозяйств.
Так, за указанный выше период цены на средства производства для сельского хозяйства возросли намного выше – на 56,8%, тарифы на грузовые перевозки – на 53,3%, а цены производителей промышленной продукции – аж на все 61,9%. К тому же надо учесть, что общая стоимость жизни также возросла опережающими темпами: индекс потребительских цен за этот период составил, как отмечалось выше, 142,2%. То есть стоимость жизни, в том числе и для семей фермеров, подорожала почти в полтора раза.
При всех прочих равных условиях, цены на товары и услуги, которые связанны с ведением хозяйства и содержанием семьи, для фермера повысились примерно в два раза стремительнее, чем его доходы от сбыта продукции. Спасительный для фермеров выход заключался лишь в увеличении объема этой самой продукции. За 2000-2009 годы объем валовой продукции сельского хозяйства, в текущих ценах, увеличился почти в два раза (на 97,6%).
Этому революционному подъему отрасли можно было бы возрадоваться, если не одно обстоятельство, довольно прозаичное. Дело в том, что даже при таком грандиозном росте, объем валовой продукции в расчете на 1 фермерское хозяйство достиг всего лишь… $3,6 тыс. эквиваленте. Понятно, что с таким мизерным показателем трудно обеспечить социальный стандарт потребления товаров и услуг
Поэтому не приходится удивляться довольно низким, за редким исключением, показателям товарности продукции животноводства и растениеводства. Получается своего рода порочный круг: низкий объем продукции предполагает столь же низкую товарность продукции, а последний фактор, в свою очередь, сокращает реальный доход хозяйства. Отсюда, объективно ограничиваются финансовые возможности фермеров для укрепления материально-технической базы своих хозяйств, в целях наращивания тех же объемов производства.
Как следует полагать, розничные цены продуктов сельского хозяйства пока что не достигли того уровня, при котором становится рентабельным импорт этой продукции в страну. Отсюда можно сделать логический вывод о том, что эти цены, по линейке масштаба, не сопоставимы со стоимостью импортированных товаров. Причем как продуктов питания, так и непродовольственных товаров.
Образно говоря, ситуация с отраслевыми ценами смахивала на паровой котел под критическим давлением, который не замедлил взорваться при первом же «удобном» случае. Таковым случаем и стали экстремальные погодные условия, загубившие часть урожая плодов и овощей в прошлом году.
За период с 2000 года по 2009 год внешнеторговый оборот Армении увеличился в 3,4 раза, превысив в последнем году указанного периода сумму в $4,0 млрд. Однако рекордным, с этой точки зрения, был предкризисный 2008 год, с показателем в $5,5 млрд. Отметим, что динамика импорта товаров отличалась намного более высокими показателями, нежели экспорта: рост почти в 3,8 раза, против менее чем 2,4 раза.
По объемам соотношение импорта к экспорту, в 2000 году составлявшее 2,9 раза, в 2009 году достигло своего максимального значения за весь этот период – в 4,7 раза. Однако этот процесс, негативный по сути, не всегда имел место в обзорном периоде. Так, с 2000 года это соотношение последовательно улучшалось, сократившись в 2005 годе до своего минимального уровня – 1,8 раза. Однако с этого переломного года ситуация намного ухудшилась.
Рассматривая динамику соотношения импорта к экспорту, нетрудно заметить определенную корреляционную связь его с динамикой курса доллара в Армении. С 90-ых годов курс доллара неуклонно повышался, дойдя в 2003 году до своего максимального значения в 578,8 драмов. Затем доллар последовательно «легчал», и в предкризисном 2008 году достиг своего минимального значения за десятилетие – 306 драмов.
Период высокого уровня мировой валюты в Армении оказался довольно благодатным для внешних заказов (толлинговых операций), особенно по огранке природных алмазов, и отчасти по производству изделий легкой промышленности. Сравнительно дешевая рабочая сила и относительно низкие тогда тарифы на энергоносители способствовали расширению этих сделок. Последние, на деле не являясь экспортом, все же обеспечивали неплохим заработком тысячи наемных работников.
В январе-ноябре прошлого года, по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, внешнеторговый оборот страны увеличился на 18,9%, причем по темпу прироста объема экспорт намного превышал импорт – 41,2% против 14,2%. При этом по объемам соотношение импорта к экспорту снизилось, по сравнению с 2009 годом, до менее чем 3,8 раз.
Указанным положительным сдвигам в экспорте, как известно, немало способствовало повышение мировых цен на цветные металлы, а также улучшение экономической ситуации в России, куда поставляется один из доминирующих в нашем экспорте товаров – армянский коньяк. Не секрет, что в нашем экспорте гипертрофирована доля цветных металлов, вывезенных после огранки алмазов, и того же армянского коньяка. Напомним, что именно низкая диверсификация нашего экспорта тривиальным образом сказалась на его динамике в «кризисном» 2009 году.
Проблема с экспортом товаров, помимо фактора курса валют, имеет довольно простую причину. Во-первых, если рассмотреть наличный ассортимент товаров, то для экспорта в другие страны их у нас маловато, а во-вторых, сказывается низкая конкурентоспособность имеющихся изделий. Последний фактор препятствует не только диверсификации экспорта, но и укреплению позиций местной продукции хотя бы на национальном рынке.
По этим причинам легкая промышленность страны докатилась до известного нам неутешительного состояния, ныне теряет свои позиции на внутреннем рынке отечественная водка. И, как следует ожидать, такая же участь ожидает в перспективе табачные изделия.
Причин, по которым ряд товаров импортозамещающих и потенциально экспортоориентированных отраслей промышленности не выдерживает конкуренции на внешнем и внутреннем рынке, порядочное количество. Среди них можно выделить соотношение качества и цены товара, которое является предопределяющим.
Понятно, что для обеспечения такого оптимального соотношения требуется высокая производительность труда, способствующая, при всех прочих равных условиях, снижению себестоимости продукции. Для этого же, в свою очередь, необходимы высокие технологии и современное оборудование. Которые, опять же в свою очередь, требуют серьезных инвестиций. Наглядный пример игнорирования этих требований – ситуация с той же отечественной водкой, объем производства которой в прошлом году ощутимо сократился.
Отдельные представители отечественного бизнеса не прочь, при случае, пожаловаться на недостаток внешних инвестиций. И на фоне подобных жалоб странно смотрятся колоссальные затраты на строительство в недавнем прошлом. Массовое жилищное строительство, на которые наши граждане тратили многие сотни миллиардов драмов, обеспечивало двузначные цифры роста валового внутреннего продукта (ВВП). За обзорный период количество собственных домов (особняков) возросло с менее 336 тыс. единиц до почти 402 тыс. единиц, то есть имелся прирост на 66 тысяч домов, или же на одну пятую часть.
Отметим, что только в благодатном, для этого повального увлечения, докризисном 2008 году объем строительства за счет средств «населения» составил около 600 млрд. драмов, что эквивалентно почти $2 млрд. Вызывает интерес тот факт, что государство тогда, в лице высших представителей власти, фактически поощряло подобные затраты «граждан», представляя жилищное строительство, как одно из перспективных направлений нашей экономики.
Но, к «сожалению», при приближении первой же волны мирового коллапса, частное строительство в Армении фигурально выражаясь, рухнуло. Граждане, до этого не знающие, на что тратить свои личные доходы, проявили вроде бы благоразумие…
Формально класс предпринимателей у нас наличествует. Однако соответствующего менталитета, в частности, по линии рационального расходования своих денежных доходов, пока что не приобрел. Этот феномен, наблюдаемый ныне в ряде стран постсоветского пространства, объясняют по разному. В том числе тем, что доморощенные бизнесмены, за довольно короткое время сколотившие огромные состояния, столь же легко их тратят...
…Вышеизложенное далеко не полностью охватывает круг проблем, с тяжелым грузом которых экономика Армении входит в новое десятилетие. Справедливости ради отметим, что за прошедшее десятилетие жизнь в стране кардинально изменилась, причем в основном в лучшую сторону. В этом отношении стартовая позиция для качественных сдвигов в экономике у нас была намного лучше, чем во многих других странах, бывших «братских» республиках.
Однако разразившийся глобальный экономический кризис, докатившийся и до нашей страны, предельно четко выявил те слабые стороны нашей экономики, те упущения, промахи и ошибки, которые в прошлом затушевывались на фоне двузначных цифр роста ВВП.
Альберт Хачатрян
