Корреспондент Новости Армении-NEWS.am побеседовал с экс-президентом НКР Аркадием Гукасяном
С Новым Годом, г-н Гукасян. Как Вы встретили его?
Спасибо. В Степанакерте, дома, в кругу семьи.
Что для Вас Новый Год?
В детстве я очень любил этот праздник. Тогда легко верилось и в чудеса, и в сказки. Сейчас все гораздо прозаичнее.
Ваши пожелания нашему народу, стране.
Каждому в отдельности - здоровья, крепости духа и веры в себя. Стране – мира и процветания. Мы прошли тяжелейший путь. И сделали это с честью и достоинством – победили в навязанной нам войне, отстояли свою независимость, построили государство…
Но есть испытание войной и есть испытание миром. И если нам, не дай бог, не удастся пройти испытание миром, мы неизбежно вновь окажемся перед угрозой испытания войной. Я надеюсь, этого не случится. Хочу верить, что мы сумеем умно и рассудительно реагировать на многочисленные вызовы, стоящие перед нашим народом. Формула счастья - не в отрицании, а в развитии. Пусть все негативное останется в 2018, 2017 и во всех остальных прошедших годах, а все лучшее станет основой нашего будущего. Мы обязаны сохранить те ценности, ради которых наши герои отдали свою жизнь.
Я не помню, чтобы Вы когда-либо комментировали внутриполитические события в Армении. С чем это связано?
Долгие годы будучи послом по особым поручениям Республики Армения и занимаясь внешнеполитическими вопросами, я никогда не позволял себе публично высказываться относительно внутриполитических событий в Армении, считая, что статус экс-президента НКР ничего другого и не предполагает. Кстати, по той же причине я изначально заявил, что не намерен занимать какие-либо ключевые посты в Армении. А на должность посла РА согласился только потому, что это давало мне возможность непосредственно заниматься карабахской проблемой – делом всей моей жизни.
Я не менял гражданства, никогда не участвовал во внутриполитической жизни, выборных процессах Армении. До тех пор, пока мой сын не поступил в университет в Ереване, моя семья продолжала жить в Степанакерте. Практически каждый месяц, а иногда и чаще, я приезжал в Арцах, где мы обсуждали с президентом НКР все перипетии карабахского урегулирования. Я сознательно избегал публичности, поскольку суть и содержание того, чем я занимался, было намного важнее. Возможно, когда-нибудь я напишу об этом в своих мемуарах. Естественно, не только об этом.
Мне понятно Ваше нежелание давать публичные оценки внутриполитической ситуации в Армении вчера и сегодня. И тем не менее, все, что происходит вокруг имени первого президента НКР Роберта Кочаряна – это касается ведь не только Армении. Что Вы думаете по этому поводу?
Я не могу и не хочу давать правовых оценок по так называемому делу Кочаряна. Виноват человек или нет – решает суд. Ненависть, вражда, нетерпимость – несовместимы с правосудием. Я надеюсь, что суд пересмотрит меру пресечения Кочаряна и будет обеспечен беспристрастный с правовой точки зрения судебный процесс. Это крайне важно в том числе и для престижа страны.
Меня очень беспокоит также то обстоятельство, что находятся люди, пытающиеся очернить весь жизненный путь Кочаряна, включая карабахский этап его деятельности. Человек, взявший на себя ответственность за судьбу страны в самый тяжелый для Арцаха период, подвергается циничным нападкам. Можно любить или ненавидеть, критиковать и обвинять, но нельзя отрицать очевидные заслуги.
Вы собираетесь продолжать политическую деятельность?
Я давно уже не занимаюсь политикой. Как то я уже сказал, что считаю свою политическую миссию завершенной. Правда есть одно но: карабахский вопрос. Это больше чем политика и не обусловлено той или иной политической или дипломатической должностью. Не думаю, что сегодняшние или вчерашние или завтрашние президенты Армении и Арцаха имеют больше прав на отстаивание своей точки зрения по карабахской проблеме, чем я.
В 2007 году Вы отказались идти на третий президентский срок, хотя впервые принятая Конституция НКР предоставляла Вам такую возможность. Не жалеете об этом?
Нет, конечно. Еще тогда на пресс-конференции на вопрос журналистов о наличии юридического права я ответил, что для меня важнее моральное право. С тех пор ничего не изменилось.
О чем Вы мечтаете?
О единстве нашего народа, о благополучии моих и всех наших детей и внуков, о том, чтобы они были избавлены от тех потрясений и страданий, которые испытало наше поколение.
Спасибо.
Всех вам благ.
