News
Лента
News
Вторник
Март 19
Вся лента


Решимость в переговорном процессе, усиление армии, экономические успехи, развитие отношений с Россией после 1998 г позволили изменить отношение посредников к процессу, изменить ситуацию. Они поняли, что мы не считаем Карабах обузой, а на самом деле стремимся к воссоединению. Об этом заявил первый президент Карабаха, второй президент Армении Роберт Кочарян на встрече с политологами, отвечая на вопрос о том, как ему удалось изменить ситуацию, после того, как в 1996 г в Лиссабоне стало ясно, что весь мир признает Карабах частью Азербайджана и он не готов видеть самоопределение Карабаха. Видео размещено на канале в youtube.

«Это был не один шаг, не комбинация одного шага. Несколько факторов работали вместе. Во-первых, вокруг чего вообще был конфликт в Армении? Может ли Армения развиваться без урегулирования карабахского вопроса? Публичная дискуссия с первым президентом была именно вокруг этого. Потому что было убеждение, что Армения не может развиваться, «Серго Джан, хорошо жить не будешь, пока есть карабахский вопрос». Помните это известное заявление? Теперь мы должны были доказать, что это не так. Если ты думаешь, что Армения не может развиваться, значит, для тебя Карабах - обуза, от которой нужно как можно скорее избавиться. Может по хорошему варианту, проармянскому варианту, но, тем не менее, восприятие, что это бремя, было.

Наша задача состояла в том, чтобы доказать, что это не так. Что это не обуза, это возможность. Боеспособность Карабаха, вообще твой подход в вопросах безопасности, построение чего-то асимметричного конфедеративного в отношениях Армения-Карабах придает дополнительную силу, и наблюдатели в переговорном процессе начинают понимать, что ты не двигаешься вперед с психологией избавления от бремени.

И все подверглось переоценке. Если бы у нас не было экономических успехов, этот подход не изменился бы. Решимость в переговорном процессе, экономические успехи, а также очевидное усиление армии, развитие отношений с Россией, особенно в военно-технической сфере - все эти компоненты привели к тому, что посредники начали понимать, что нет мотивации быстро освободиться от Карабаха. Наоборот, есть мотивация удержать и усилить Карабах, в будущем есть мотивация для объединения с Арменией. В таком случае, конечно, подходы меняются, потому что посредник хочет добиться успеха, но добиться успеха в возможных вариантах. В 1999-2000-2001 годах у них уже не было другого варианта достижения успеха», - сказал он.

По словам Роберта Кочаряна, перелом ситуации произошел не за один день.

«В переговорном процессе мы почувствовали это за 1-2-3 года. Я, например, почувствовал: чем больше стабилизировалась у нас ситуация, тем уважительнее они стали относиться и принимать нашу позицию. Потом и в жизни так: если люди ведут переговоры по какому-то вопросу, то вес этого человека имеет существенное значение. Что собой представляет человек? Стоит ли он на коленях или крепко стоит ногах и готов к борьбе?», - сказал второй президент. По словам Кочаряна, мы никогда не были так близки к реальному продвижению переговорного процесса, как в Ки-Весте.

«В Ки-Весте Гейдар Алиев в последний момент отказался подписать готовое соглашение договор, и объявил об отказе именно там, когда Колин Пауэлл открыл эту встречу. Для них это было неожиданностью. Я смотрел на лица американцев. Ответственным был Кэри Кавано, он вспотел. Я описал эти эпизоды в книге. Удивлены были все. Но тогда я за неделю видел, что Гейдар Алиев придет и откажется. Я дважды приглашал посла и говорил, что те обсуждения, которые были организованы в парламенте Азербайджана, просто подсказывали, что готовится почва для отказа. Теперь получили то, что получили. Мы никогда ни до ни после не были так близки к урегулированию»,– сказал он.

На вопрос, что собой представлял документ, от которого Гейдар Алиев отказался, Роберт Кочарян ответил:

«Насколько я помню, Вардан Осканян даже опубликовал этот документ в своей книге. Это, по сути, отказ Азербайджана от Карабаха. Карабах присоединялся к Армении. Наша уступка заключалась в том, что мы соглашаемся дать право суверенного пути в районе Мегри. Даже тогда моделирование этой дороги показали. Это в основном было бы в виде туннелей-эстакад. Примерно такое есть на Балканах-дорога, которая связывает Дубровник с другой частью Хорватии. Дубровник - анклав на территории Боснии и Герцеговины, и примерно такое регулирование там есть.

Вы знаете, что было интересно? Независимость Карабаха ими воспринималась сложнее, чем присоединение к Армении. Может показаться странным, но тогда у меня было такое впечатление. Да, они, конечно, хотели смены территорий, и Алиев выразил такое желание. Об этом я тоже написал в книге, но мы вели переговоры только о суверенном пути, и право на этот путь было в проекте предполагаемого договора, который мог бы быть подписан в Ки-Весте. Взамен открывались все дороги, коммуникации. В этом случае должна была быть открыта и дорога из Азербайджана в Нахиджеван. Просто в данном случае суверенное право предполагает, что ты не решаешь, может ли он воспользоваться этим путем или нет. Все равно, эти дороги должны были быть открыты, этим коридором они пользовались, просто это был вопрос гарантий пользования»,– сказал Кочарян.

На вопрос о том, почему вначале Алиев согласился, а в последний момент отказался, Кочарян ответил: "Отказ понимаю, почему так произошло. Также во время обеда Гейдар Алиев объяснил мне. Мы сидели близко, он объяснил, что не ожидал такой реакции в Азербайджане. Тогда, если не ошибаюсь, ушел в отставку Вафа Гулузаде, Тофик Зильфугаров из его аппарата. Еще ряд отставок. Он сказал следующее: «Я думал, что мой авторитет позволит принять это сложное решение и воплотить его в жизнь». И еще сказал, что «я, кажется, недооценил чувствительность этого вопроса для народа и переоценил степень своего влияния». Он очень честно признался».

На вопрос о том, что есть мнение, что после Ки-Веста американцы впервые поняли, что задачей Азербайджана было захватить Карабах без народа, а не наоборот, и попытались предложить Кочаряну Дейтонскую модель, откуда и возникла идея общего государства, Кочарян сказал: «Идея общего государства возникла до этого, и самое интересное то, что возникла не у американцев, а у российской стороны. Предложение озвучил Евгений Примаков. Если не ошибаюсь, было число 1998, начало лета. Это было похоже на дейтонскую модель. Чтобы было понятно, скажу: в основе создания государства Босния и Герцеговина лежит это Дейтонское соглашение, согласованное в Дейтоне (США) в 1994 году и подписанное в Париже в 1995 году. Для претворения в жизнь этого договора бомбили сербскую сторону, было введено 60-тысячное войско, из которых 30 тысяч были американцами. Был чисто американский проект на Балканах. Такая сила была применена для реализации этого соглашения. Смысл в следующем: две независимые единицы создают общее государство. По сути, конфедерация, но на минуту представьте, что назначен представитель, обладающий мандатом ООН и высшая власть, может отменить решение судов. И до сих пор этот чиновник есть. Сегодня на этом посту австриец. Эта мощная сила применяется для установления мира в этой стране по модели, одним из гарантов которой тогда были Россия, Франция, Великобритания, США. Но это было тогда, когда Россия была очень слабой. Вот эта модель. Созданы два самостоятельных государства и формальный орган, который показывает, что территориальная целостность этой страны якобы защищена. Эту модель Россия пыталась применить без этого верховного представителя, предложив грузинам для урегулирования грузино-абхазского и грузино-югоосетинского конфликтов. Грузины категорически отвергли, и после этого Примаков предложил нам этот вариант.

Знаю также сплетни вокруг этого, что Армения согласилась и так далее. Тогда я глубоко изучил Дейтонское соглашение и ответил Примакову - ни да, ни нет.

Я был уверен, что Азербайджан вообще не будет обсуждать этот вопрос, потому что вы говорите, что семимиллионный Азербайджан должен согласиться на создание единого государства с Карабахом, имеющим 150 тысяч армянского населения. Каждый по себе, и Карабах со 150 тысячами населения становится 50-процентным акционером другого государства. И нет никакой резолюции о применении силы, Азербайджан должен согласиться на добровольной основе. Это не хорошо или плохо для нас, я не говорю ни да, ни нет. Можно обсудить этот вопрос, если вы после вылета в Баку скажете, что Азербайджан готов обсуждать этот вопрос вообще. Был такой дипломатический ответ. Он сразу отправился в Баку, вернулся в Москву, позвонил оттуда, сказал, что категорически отказали, и тема была закрыта. Даже документа не было. Там была идея на бумаге, просто описанная. Вот вся тема общего государства, на которой иногда спекулируют такими формулировками, что просто удивляюсь и говорю: Ладно, откуда эти люди взяли это?».

На вопрос о том, возможно ли создание такой международной ситуации, в которой появится новый Дейтон в наших взаимоотношениях, и какова такая потенциальная ситуация, в которой условия нового Дейтона будут диктоваться Армении и Азербайджану, Кочарян ответил: «Не вижу такого варианта. Решения подобного рода применяют во время горячей фазы конфликта. Шла война, и тогда население хорватов, боснийцев и сербов было примерно пропорционально, сопоставимо, и территория была разделена между двумя единицами на 51/49. 51 - для федерации хорватов и боснийцев, 49 - для сербов. Карабах и Азербайджан совершенно иные - и по территории, и по размеру населения. Но проблема в том, что такой мандат посредники могут получить от ООН во время горячей фазы, когда война превращается в гуманитарную катастрофу. По этому мандату посредники могут принудить к миру, а не убеждать стороны найти мирное урегулирование. Тогда конфликт был в такой горячей ситуации, что такое решение было принято. В Карабахе было не так. Решение, похожее на модель Дейтона, могло быть, если вспыхнет новая война, которая приведет к гуманитарной катастрофе. Такое решение могли принять, например, в 1993-94 гг. по Карабаху, но тогда СССР только развалился, и на самом деле никто не понимал, что происходит. Кто здесь выиграет, кто потеряет. СССР развалился намного быстрее, чем предполагалось, и эти крупные государства и силовые центры не успели сориентироваться - это в их пользу или вред, в какой мере, как, что собой представляют армяне, каким государством будет Азербайджан, Грузия. А когда нет четких представлений и неопределенностей много, решения обычно не принимают. На Балканах четко знали, что это должно стать частью объединенной Европы и сделали все для этого, и чтобы по возможности нейтрализовать традиционно большое российское влияние на Балканы. Ввести 60-тысячное войско НАТО для реализации соглашения, это говорит о наличии больших интересов».

!
Этот текст доступен на   Հայերեն
Распечатать
Читать также:
Все
Мы все должны приложить усилия, чтобы трагедии, произошедшие в Сумгаите, никогда не повторились: Марагос
Я выражаю свои глубочайшие соболезнования всем, кто 36 лет назад.....
МИД Армении: Около 500 000 этнических армян были насильственно перемещены из Советского Азербайджана
27 февраля 1988 года начались массовые погромы армянского населения Сумгаита…
В Ереване состоится мероприятие памяти жертв геноцида армян в Азербайджане
Оставшегося безнаказанным и продолжающегося по сей день…
Посол: Муталибов был уверен – расстрел жителей Ходжалу был организован теми, кто хотел взять под контроль Азербайджан
Однако на подступах к границе Агдамского района вооруженными подразделениями…
Общественно-политический деятель: Решение карабахского вопроса значительно усложнилось
Героическая Армия обороны Арцаха расформирована, все ее вооружение и инфраструктура перешли врагу…
Зурабян: Наша госсистема превратилась в переходящую из рук в руки игрушку многочисленных иностранных сил
Отказавшись от своей единственной миссии - служения интересам армянского народа...
Самое