Россия, в отличие от США, при взаимодействии с внешнеполитическими партнерами свободна от идеологических пристрастий или табу. Об этом заявил в субботу глава МИД РФ Сергей Лавров, выступая на 29-й Ассамблее Совета по внешней и оборонной политике (СВОП), передает ТАСС.
«У нас нет, в отличие от Соединенных Штатов, это действительно так, идеологических пристрастий, идеологических табу в наших отношениях с зарубежными партнерами. Но это на самом деле является нашим преимуществом - методологическим, практическим, поскольку позволяет нам играть активную посредническую роль в урегулировании тех конфликтов, которые мы считаем важным держать на повестке дня, поддерживать контакты со всеми без исключения игроками - и в том, что касается непримиримых государственных субъектов, и в том, что касается протагонистов, антагонистов внутри соответствующих стран, которые охвачены конфликтами», - отметил министр.
Лавров подчеркнул, что Россия всегда будет отстаивать международное право, центральную роль ООН на мировой арене. «Многосторонние объединения с российским участием играют все большую роль не только в формировании региональной повестки дня, но и в определении общемировых тенденций развития», - добавил глава МИД РФ. По его словам, результаты последних саммитов БРИКС, ОДКБ, ШОС наглядно показывают усиливающееся значение этих структур.
«Я считаю, что опираясь на наш ресурсный, политический, стратегический потенциал, мы будем продолжать активно продвигать позитивную повестку дня, нацеленную на формирование условий для построения нового миропорядка, который должен, по сути дела, не перечеркивать старый, а вернуться к истокам, которые заложены в Уставе ООН», - указал министр. Он напомнил о том, что в своем выступлении на 76-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН предложил хештег для социальных сетей в поддержку Устава организации - #НашиПравилаУставООН. Это, по его словам, соответствует позиции России о том, что международные правила должны быть универсальными и едиными для всех.
«Мы всегда знаем, что правда на нашей стороне. Давайте считать это нашей идеологией или, скажем, идейным содержанием нашей внешней политики», - заключил он.
