К 2018 году борьба между властями и оппозицией претерпела глубинную деформацию. Об этом на своей странице в Facebook написал политолог Степан Даниелян.
Идеи закончились
К 2018 году борьба власти и оппозиции претерпела глубинную деформацию.
Политическая борьба в Армении в целом велась по простой схеме. Борьба сторон шла не об идеях или курсе развития страны, а о смене власти, и главным лозунгом всех столкновений была «смена власти», смыслом которой была борьба за административный ресурс.
Основная стратегия оппозиции заключалась в критике властей за «грабеж», а следующим шагом, получив место в парламенте, получить крохи от этого административного ресурса, то есть участвовать в этом «грабеже». Тема «грабежа» была оговоркой в стиле Фрейда, показавшей, что основная тема политической борьбы была материальной.
В 2008 году эта схема была сорвана, до этого внушительная часть политико-экономического бомонда, полностью оторванная от государственных ресурсов, взбунтовалась, изменив правила игры, и подала заявку на полный контроль над государством. Мы помним, это завершилось «1 марта».
Перед Сержем Саргсяном была поставлена задача восстановить правила предыдущей игры, что ему вполне удалось. Он освободил заключенных 2008 года, вернул на «рынок» крупных оппозиционных бизнесменов, остальных назначил на госдолжности, послов и т. д., а символических фигур ввел в парламент на следующих выборах. Парламент 2013 года был самым разнообразным и многополым парламентом в нашей истории.
Это окончательно дискредитировало партии, показав публике порнографию политической жизни Армении во всей ее наготе, где нет принципов, но есть извечные интересы.
На сцене политической жизни оставались два фронта: правительственный и гражданский. Главный режиссер Серж Саргсян понял, что считаться с партиями бессмысленно, и в парламенте 2017 года появился казначей государственных ресурсов - Республиканская партия, символ олигархии - партия «Процветающая Армения», символ национализма - АРФ Дашнакцутюн и набирающий вес символ гражданского полюса – «ВЫХОД». Других идей на «рынке» не было.
Не случайно эту ситуацию лучше всех почувствовал нынешний премьер-министр и, опираясь на тренд гражданской темы, назвал свою партию Гражданским договором, люди воспринимают процессы трендами, партии мертвы, пришли «гражданские».
Теперь давайте вернемся к сегодняшнему дню. У нас есть дискредитированные партии, у нас есть осколки былой роскоши дискредитированного гражданского движения, превратившиеся в символы матерщины, у нас есть действующая и бесперспективная власть.
Это реалии сегодняшнего дня, которые обескураживают людей и самое тревожное в том, что если сегодня будут досрочные выборы, то какой процент населения в них будет участвовать, и будем ли мы иметь право называть тех, кто не участвует, безответственными и безразличными к судьба страны?» - написал политолог.
