Подтекстовые комментарии Эдуарда Шармазанова - проявление политической риторики. Об этом написано в распространенном 21 августа заявлении Генпрокуратуры Армении на запрос вице-спикера парламента Армении Эдуарда Шармазнова в адрес генпрокурора Артура Давтяна.
В ответе, в частности, отмечено, что Шармазанов выразил недоумение относительно того, почему Генпрокуратура решила обжаловать решение Апелляционного суда Армении об освобождении Роберта Кочаряна, при этом «забывая» обстоятельство «освобождения судом некоторых членов террористической группы», которые во время захвата полка ППС в 2016 году убили трех полицейских. При этом вице-спикер НС напоминает о том, что сам Давтян с трибуны парламента выступал с заявлениями относительно строгого наказания лиц, осуществивших эти убийства.
«Рассматриваем подтекстовые комментарии г-на Шармазанова как проявление политической риторики. Все заявления генпрокурора с трибуны НС, в том числе и по упомянутой группе, были публичными. Их можно видеть и в интернете, они доступны всем. Убеждение в том, что лица, убившие полицейских во время захвата полка ППС, должны понести строгое наказание, обеспечение чего является также обязанностью прокуратуры, остается непоколебимым и неизменным.
Однако это не имеет и не может иметь никакого прямого отношения с процессом замены ареста подсудимых по делу захвата ППС на меру пресечения, не связанную с лишением свободы, тем более с уголовным преследованием против Роберта Кочаряна, избранием в его отношении меры пресечения по нижеприведенным причинам.
Первое: господин Шармазанов намеренно или ошибочно игнорирует то обстоятельство, что мера пресечения, избранная в отношении лиц, обвиняемых в убийстве полицейских, не изменилась, и они продолжают оставаться под арестом.
Второе: применение меры пресечения в отношении обвиняемого не является мерой наказания. Она применяется в процессе рассмотрения дела с целью обеспечения надлежащего поведения, гарантирования нормального хода объективного расследования, нейтрализации разумных факторов.
Следовательно, замена ареста на меру пресечения, не связанную с лишением свободы, ни при каких обстоятельствах не может быть прокомментирована как проявление прекращения уголовного преследования, освобождения от уголовной ответственности или его оправдания, независимо от того, речь идет о Роберте Кочаряне, у которого статус обвиняемого, членов группы, обвиняемых в захвате полка ППС или иного лица. В этом можно убедиться изучив соответствующие правовые нормы Уголовно-процессуального кодекса Армении.
Третье: прокуроры, защищающие обвинение по вышеупомянутому уголовному делу, не возражали против ходатайств по замене меры пресечения в виде ареста альтернативными мерами пресечения исключительно по той причине, что, исходя из новых фактических данных, на данном этапе расследования дела они были убеждены в том, что в отношении конкретных обвиняемых исчезли основания для продолжения применения меры пресечения в виде ареста, существенно сократились основания для препятствования ими следствию. Кроме этого надо отметить, что мы имеем дело с исключительно разными, несовместимыми ситуациями. Решения об изменении мер пресечения в отношении лиц по делу захвата полка ППС были приняты в ходе судебного процесса, после отбывания в тюрьме 2-летнего срока, когда возможностей препятствования следствию стало меньше. А вот решение Апелляционного суда относительно изменения меры пресечения в отношении Роберта Кочаряна было принято на самом активном этапе предварительного следствия, когда осуществлялись объемные следственные, другие процессуальные, оперативно-разведывательные действия. А в этом случае возможность препятствования следствию достаточно большая», - отмечено в заявлении Генпрокуратуры.