Между ворами в законе Надиром Салифовым (Лоту Гули) и Эдиком Асатряна (Эдик Осетрина) пробежала «черная кошка». Два криминальных авторитета не сошлись во мнении по поводу попытки «реанимации» раскоронованного вора Бесика Квинихидзе, более известного в криминальной среде как Бесо Руставский, передает Прайм Крайм.
Чтобы вернуть себе «воровские полномочия» Бесик начал распространять слухи о том, что ему в одиночку удалось «навести порядок» в одной колонии, где до него заключенных, якобы, убивали и насиловали. В итоге благодаря ходатайству другого вора в законе, у Бесика появился шанс вернуть себе статус, и чем он тут же начал сообщать всем, хотя окончательного решения еще принято не было.
Как только новости о докатились до Москвы, в воровских рядах появились недовольные. Выразителем общего негодования выступил небезызвестный Эдуард Асатрян, не упустивший возможности усомниться в чужом авторитете. В состоявшемся между ним и Гули телефонном разговоре Эдик сказал, что у воров к Бесо вопросы.
Упоминание о «недостатках» Квинихидзе, которые Гули вполне мог принять на свой счет, спровоцировало его перейти к обсуждению слабых сторон самого Асатряна. Стараясь не нарушать дружеской тональности общения, Гули парировал примерно в таком духе: «к кому, мол, из воров сегодня нет вопросов? Например, Нодар Руставский два года везде открыто говорит, что ты – мусор, и ты об этом знаешь, и никак не реагируешь. И, тем не менее, я с тобой говорю, как с равным. По-хорошему, ты либо с этим разберись, либо не называйся. В конце концов, если надо, я вам устрою встречу, где мы, воры, поставим в этом вопросе точку. Что касается Бесо, то, если он, действительно, столько сделал для воровского, то заслуживает, чтобы ему протянули руку, а вопросы можно задать при встрече после освобождения». Говорят, услышанное настолько обескуражило Асатряна, что все, что он смог ответить, это то, что ни о каких подвигах Квинихидзе ничего не знал.
С тех пор, как Шакро Молодой сел в тюрьму, не оставив приемника, столкновение в борьбе за власть двух этих воров «в законе», одинаково преисполненных лидерских амбиций, было всего лишь вопросом времени. Как бы в дальнейшем не сложилась судьба Бесо Квинихидзе, из-за которого пересеклись интересы Гули и Асатряна, первый раунд их очного поединка остался за Гули.