Я доверял Онику, как родному брату. Об этом заявил на встрече с жителями села Ачаджур Тавушской области 11 июня и.о. премьер-министра Армении Никол Пашинян, который рассказал о своих отношениях с экс-главой Генерального штаба ВС Армении Оником Гаспаряном.

Отметим, что Оник Гаспарян сам родом из села Ачаджур.

«Когда я стал главой кабмина, Оник был первым заместителем начальника Генерального штаба Армении, в звании генерал-майора. Потом уже при моем посредничестве ему было присвоено звание генерал-лейтенанта, а во время войны, по моей инициативе, он стал генерал-полковником.

Я посодействовал тому, чтобы Оник стал главой ГШ. Тогда я ему сказал: Оник, в этой истории я боюсь одного, на мой взгляд, у тебя достаточно крепкие связи с представителями бывших властей. Он ответил, что по этой части нет никаких проблем, не стоит волноваться, и я его назначил.

Хочу чтобы вы знали: я доверял Онику, как родному брату, никогда не сомневался в его словах. Даже когда его назначение уже было, во время июльской войны представители СНБ рассказали мне об одном эпизоде, сказали, что он неправильно доложил. Я сказал, что не верю, это исключено. Мы с ним вместе поговорили, он сказал, что никогда неправильно не доложит. А я в ответ: верю и буду верить только тебе. Так было до периода завершения войны.

Во время войны были эпизоды, когда из Арцаха мне передавали, что имел место такой эпизод, я звонил, спрашивал Оника. Мы пришли к заключению о том, что по эпизодам войны я должен выслушивать только то, что говорит он. Я согласился с этим.

Этот разговор был по двум причинам. Одна – по причинам событий 20 ноября. В этот день Оник посещает Сюникскую область, встречается с некоторыми кругами и по каким-то причинам беседует по телефону с Сержем Саргсяном. В это время они говорят обо мне самые последние слова, потом договариваются о встрече.

В этот вечер Оник говорит: хочу прийти к тебе, я отвечаю: приходи. Мы встречаемся в особняке Конда. Он говорит: прими решение и уходи в отставку. Я спрашиваю: Оник джан, ты сколько дней не спал? Говорит, что 4-5 дней. Я ему посоветовал пойти, поспать, отдохнуть и забыть про этот разговор, при этом сказал, что сам забуду про эту историю.

После этого я понял, что имеется политическое воздействие на ГШ. Стали выявляться еще эпизоды, которые убедили в том, что мне, действительно, неправильно докладывали. В итоге выявляются проблемы.

В конце концов, снова открывается разговор о том, что ГШ может потребовать моей отставки. Я ему говорю: Оник джан, со мной все это не пройдет. Опять же говорю: готов все забыть, выйди только из-под этого настроения. В конце концов, для меня становится очевидным то, что ГШ шаг за шагом переходит в ряды оппозиционеров. Я освободил с занимаемых должностей и Оника Гаспаряна, и Тирана Хачатряна после одного известного события», - заявил Пашинян.

Что касается Тирана Хачатряна, то он отметил: «Когда Оник Гаспарян сказал мне, что Тирану Хачатряну следует присвоить звание национального героя, потому что он принимает меры по организации контратак, я даже не стал это обсуждать. Мой ответ был следующий: если я это должен сделать сегодня для успехов на поле боя, то все сделаю по-твоему. И сегодня Тиран Хачатрян говорит самые последние слова в мой адрес. Если он считает, что я именно такой человек, то пусть откажется от присвоенного ему звания героя».

Пашинян прокомментировал еще один эпизод. «В последнее время распространяются сведения о том, что при подписании документа от 9 ноября меня подтолкнули подписать пункт о селах Тавуша, и Оник призвал, предупредил меня о том, чтобы я не подписывал его таким образом.

Но реальность прямо противоположная. В присутствии 10 человек Оник сказал, что надо подписать. В то время я не стала обвинять, посчитал, что он участвовал в войне, он так думает. На тот момент у него могла быть такая позиция. Я его обвиняю сейчас в распространении прямо противоположных сведений. Почему?

Если кто и имел право сказать, что надо именно так подписать, то это он, потому что Оник в те годы здесь участвовал в войне и потерял ногу. Его оценка была такой, и я не стал говорить: почему ты говоришь именно так? Я просто сказал, что это исключено, это не будет подписано и сделали так, что данный пункт выбыл.

Меня сейчас интересует другой вопрос: а почему он распространяет прямо противоположное сведение? Анализ данного факта привел меня к следующему заключению: а может он думал, что чем хуже будет упомянутая бумага, тем больше вероятность того, что это приведет к политическому взрыву и унесет наш кабмин, меня. Тогда о подобном я и подумать не мог, а сейчас думаю именно так», - отметил и.о. главы правительства РА.

Он также отметил, что подобный эпизод имеется и по части Шуши. «Когда он мне говорил, что есть колонна из 150 машин, мы говорили, что надо бить, и знаете, что нам говорили? Нам говорили: несколько авто представляются как 150-200», - сказал и.о. премьер-министра республики.

Это семейный разговор, который должен был состояться здесь, отметил Пашинян. «Я в этих отношениях не сделал ничего нечестного. Я это говорю для вас, знаю, что вас интересует данный вопрос. Я просто хочу сказать, что придерживался всех моральных норм, вы это должны знать», - заключил он.