Турция рассматривает влияние в Афганистане как опору для политической и экономической экспансии в Центральной Азии и предотвращения нового притока беженцев. Об этом пишут аналитики Стефано Грациози и Джеймс Джей Карафано в своей статье для консервативного американского аналитического центра Heritage Foundation.

«Афганистан - это не кладбище империй. Это их перекресток. Это остается верным в наш век соперничества великих держав.

Резкий уход президента США Джо Байдена из страны открыл путь не только для возвращения к власти талибов, но другим странам, чтобы утвердить свое влияние. Большое внимание было уделено той роли, которую могут сыграть Китай, Иран и Россия. Однако один ключевой вопрос будет заключаться в следующем: что будет делать Турция?

Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган недавно объявил, что, в отличие от других членов НАТО, Анкара сохранит свое дипломатическое присутствие в Кабуле.

Анкара также рассматривает заявку на управление кабульским аэропортом. Анкара уже согласилась обеспечить безопасность аэропорта до внезапного ухода союзников. Аэропорт был в центре первых переговоров между Турцией и Талибаном, за четыре дня до того, как последние американские войска покинули страну.

Турецкие официальные лица недавно заявили Reuters, что Анкара не будет управлять аэропортом, если Талибан не даст согласия на присутствие турецких сил безопасности. Афганскому режиму может быть трудно принять это условие, но он, скорее всего, согласится. Если это произойдет, обе стороны будут зависеть друг от друга, чтобы открыть для страны главное окно в мир - рискованное, но громкое партнерство для Анкары.

Как сообщает The Daily Sabah, Эрдоган надеется подписать соглашение о сотрудничестве в области безопасности с талибами, подобное тому, которое было заключено между Анкарой и Триполи. Это соглашение позволило Эрдогану взять Западную Ливию под свое военное крыло, резко увеличив там турецкое влияние.

Понятно, что турецкий лидер надеется на усиление своего влияния в Афганистане.

Почему Эрдоган хочет туда, куда боится ступить Байден?

Анкара рассматривает влияние в Афганистане как ключевой фактор своей политической и экономической экспансии в Центральной Азии.

Эрдоган также может захотеть остановить проблему до того, как она начнется. В настоящее время Турция принимает 3,7 миллиона сирийских беженцев. Нестабильность в Афганистане может создать новую огромную миграционную волну. Предотвращение еще одного человеческого цунами облегчило бы жизнь Эрдогану и заработало бы ему благосклонность  Западной Европы, которая также опасается нового массового притока беженцев.

Министр иностранных дел Турции Мевлют Чавусоглу недавно заявил: «Мы в достаточной мере выполнили свои моральные и гуманитарные обязательства в отношении миграции». Он добавил, что  «не может быть и речи о том, чтобы взять на себя дополнительное бремя беженцев».

Эрдоган также может рассматривать себя в качестве посредника между НАТО и участниками, в настоящее время вовлеченными в афганский кризис. Катар, близкий союзник Анкары, стремится к аналогичной роли, как и сеть «Братьев-мусульман», которая имеет свои собственные отношения со всеми вовлеченными сторонами.

Участие Анкары может принести пользу Соединенным Штатам. Было бы хорошо, если бы на афганской земле был союзник по НАТО, который мог бы согласовывать некоторые американские интересы, такие как выведение граждан, друзей и союзников, без необходимости прямого взаимодействия Вашингтона с Талибаном.

Тем не менее, как для Турции, так и для США существуют реальные риски. Новый «Талибан» очень похож на старый, и Анкара может оказаться обремененной парией в качестве партнера. Более того, Турция может спровоцировать столько же проблем, сколько решит. Общеизвестно, что Эрдоган проводит неоднозначную внешнюю политику, которая не всегда соответствует интересам Запада. Оставаясь в НАТО, Эрдоган расширил балансирующие отношения с Россией и Китаем.

Китай, например, скорее всего, захочет сформировать и углубить участие Турции в Афганистане в своих интересах. Пекин стремится к активному участию в восстановлении экономики Афганистана. Эта цель заставила китайское правительство занять мягкое отношение к талибам. Турция и Китай вполне могут в конечном итоге начать своего рода партнерство.

Если Соединенные Штаты не хотят, чтобы  плохая ситуация в Афганистане ухудшилась, они не могут быть сторонним наблюдателем в будущих событиях. Когда Ливия погрузилась в хаос, Вашингтон оставался в стороне, а внешние силы, в том числе Турция, выбирали чью-то сторону. Соединенные Штаты не могут повторить ту же ошибку в Афганистане.

Нет никаких сомнений в том, что «Талибан» будет неподходящим и беспомощным партнером для Запада, тревожным убежищем для транснационального терроризма и массового правозащитного движения.

Нормализация и взаимодействие с талибами принесут только смущение и горе. С другой стороны, работая вместе, Соединенные Штаты и Турция могли бы достичь некоторых положительных результатов, которые позволили бы смягчить негативные последствия, исходящие из Афганистана, укрепить конструктивные отношения с Центральной Азией и уменьшить аппетит к соперничеству великих держав в Афганистане.