Новости Армении – NEWS.am приводит эксклюзивное интервью мэра Еревана Карена Карапетяна телекомпании «Армньюз»:

Здравствуйте, господин мэр. Верно ли, что Вы подали заявление об отставке?

Да, это верно, я собираюсь подать заявление об отставке, обусловленное причинами перехода на другую работу. Есть и ряд причин личного характера, которыми, думаю, обременять общественность не стоит. 

Верно ли, что работа эта не в Армении, а в России?

Это несущественно, но вероятно.

Господин мэр, Вы являетесь одним из важнейших лиц политической команды президента Армении Сержа Саргсяна, и, предложение Вам должности мэра содержало в себе надежды и программы, связанные с Вами. Вы обсуждали свое решение с президентом?

Да, конечно. Должен признать, что это решение было принято с большим трудом, я много думал, много размышлял. Пользуясь случаем, хочу поблагодарить и президента Армении, и Республиканскую партию Армении, и Совет старейшин, за оказанное мне доверие. И конечно, я очень благодарен ереванцам, моей команде, за ту поддержку, которую чувствую, и здесь, наверное, с определенным пониманием... попросил бы извинить меня, если не оправдал те надежды, что связывались со мной. Однако однозначно хочу сказать по поводу комментариев в прессе, которые я прочитал за последние два дня: моя отставка с какими-либо разногласиями, политическими либо внутри власти, не связана. Более того, то доверие, которое мне прямо демонстрировалось президентом Армении и партией, было безграничным. Не было какого-то случая, связанного с решениями, в нашем представлении для города верными, чтобы они по каким-то причинам не разрешались либо ограничивались.

Что сказал президент, когда узнал, что Вы собираетесь подать в отставку?

Он проявил уважение к моему решению, мы провели очень хорошую беседу, по крайней мере, для меня. Я очень уважаю президента республики, и в действительности в моем становлении он сыграл фантастически большую роль. Я попытался представить ему мысль, что уйти с должности - не значит уйти из команды.

Как отреагировала на это решение ваша семья?

Сложно. Но подошли с пониманием.

Через 50 дней должна была исполниться первая годовщина Вашего пребывания на посту мэра. Год назад, когда Вы согласились, невозможно было предугадать то, что есть? При каком изменении ситуации Вы подали в отставку? Что изменилось за год, ведь ясно, что должность тяжелая, что помимо управленческой, это еще и политическая должность, и Вы знали, куда идете и зачем. В таком случае, что изменилось за год?

Во-первых, что касается того, что должность политическая. Верно, что кандидатуру предлагает политическая партия, и факт, что отвечаешь перед политической партией. Но позвольте не согласиться в том, что должность политическая. Факт, что это общественная должность, должность, связанная с широкими общественными массами. Год назад можно было, наверно, будь ты Нострадамусом, прогнозировать причины личного характера. Но те причины, что есть сейчас, невозможно было предугадать год назад. Но факт также, что мне было очень интересно работать, это очень интересная творческая должность, где каждую минуту есть вызовы, много работы и много возможностей для того, чтобы испытывать удовлетворение от того, что можешь как-то повлиять на город.

Пресса пишет о том, что время от времени были противоречия или трудности с аппаратом президента. Насколько это правда?

Это просто абсурд. Правду говоря, и в этой должности, и на прежних, я не могу припомнить случая, чтобы менеджмент, наша команда считала какое-либо решение правильным и не могла реализовать из-за недостатка свободы. Это просто абсурд. А с президентской командой у нас отношения очень хорошие, дружеские.

Господин Карапетян, можем сказать, что этой отставкой Вы довели в обозримом будущем в некоторой степени до минимума также Вашу политическую деятельность или вероятность возвращения в политику, вероятность Вашего нахождения здесь?

Сформулируем так: у меня никогда не было желания заниматься политической деятельностью, следовательно, слово возвращение не совсем корректно, потому что меня нет в этом поле, но это не значит, что я не буду иметь никакой связи с Арменией или сегодняшней действительностью, или с сегодняшней командой, членом которой я являюсь.

То есть, все еще впереди.

Конечно, однозначно.

Господин Карапетян, что Вы скажете для всех тех людей, которые связывали большие надежды с Вами. Речь не только о президенте Саргсяне, но также о простых гражданах. Речь идет о тех редакторах, представителях интеллигенции, о тех людях, которые в Вашем лице видели честного чиновника с новым мышлением и стояли за вами, и сейчас каждый в социальных сетях, в своих редакциях пишут, что это в некотором плане является началом нового вида поражения, или нет. Что Вы скажете тем, кто сейчас разочарован?

Честно говоря, я хочу признаться, что очень положительно удивлен произошедшим в Facebook-е, в социальных сетях за эти два дня, и если скажу, что это мне не по душе, будет не правдой. Хочу выразить свою глубокую благодарность  этим людям, однозначно. Уверен: у страны с такой общественной массой, фантастическое будущее. Нет никакого повода для разочарований, потому что это не поражение. Мы всегда хотим обязательно политизировать произвольный шаг, обязательно усложнить. Человек, который руководил некоторой структурой, по каким-то причинам решил перейти в другое место. Абсурдно делать из этого трагедию при том, что в мэрии Еревана есть очень хорошая команда, очень патриотичная команда, команда, любящая свой город. Очень хорошие специалисты, хорошие управляющие, и я уверен, что через два-три года Ереван станет неузнаваемым городом. Неузнаваемым городом не только в сравнении, насколько он изменился за эти два года, а в произвольном сравнении с другими городами. Я неоднократно говорил, что у Еревана очень интересная энергетика, очень интересная аура. Если человек, приезжающий в Ереван, имеет друга, он никогда не забудет Ереван. Мы должны сделать так, чтобы Ереван запоминался не только когда приезжаешь к другу, а когда приезжаешь к каждому человеку, кто заходит в Ереван. Скажу так: никакого поражения, никаких вызовов, это не ринг, куда мы выходим, чтобы победить или проиграть.

Во время пребывания на посту мэра Еревана в течение последнего года какое решение было для Вас самым трудным или какая сфера была самой трудной для регулирования?

Пост мэра отличается от любых других должностей тем, что невозможно установить очередность или ранжировать проблемы. Это не зависит ни от размеров капитальных вложений, ни от важности. Нет такой проблемы, чтобы сказать: это проблема номер один, это вторая проблема; детсад, уборка мусора, больница, транспорт – все считается первостепенной задачей. Настолько трудного решения… не помню, трудно не было. А пользуясь этим моментом, я бы хотел сказать следующее: знаете, я бы даже предложил нашей команде подумать о внедрении в мэрии института омбудсмена, чтобы суметь сбалансировать требования, ожидания и обязательства ереванцев. В нашей деятельности было очень важно – мы об этом заявляли, был такой тезис – пробудить в ереванце чувство собственника, чтобы он относился к своему городу как к своей собственности, своему дому. И это помимо того, что он должен быть требовательным – и это его право – и требовать у команды управления, чтобы она работала эффективно, у него есть также обязательства, обязанности. Эта часть, наверное, самый важный вопрос, где есть какой-то сдвиг. Критичен ли этот сдвиг или нет? Нет. И, во-вторых, города – большая система, невозможно в один день произвести изменения, нет волшебной палочки, чтобы использовать и условно решить всю транспортную проблему: нужны терпение и последовательность. Это не означает, что нужно сносить любые сроки, но это также означает, что просто нужно быть реалистичными.

Г-н мэр, что будет с программами, которые были начаты во время Вашего пребывания на посту?

Я думаю, что программы будут продолжены. Вообще – не знаю, насколько вы заметили, – даже когда я пришел, мы продолжили те программы, которые были предприняты бывшим мэром. Внедрить эту культуру, чтобы при смене лица многое не изменялось, а чтобы была определенная система, – культуру управления – это очень важно. Я думаю, они будут продолжены.

Обсуждали ли Вы с президентом или видите ли человека, который мог бы стать Вашим преемником?

Я не имею такого права обсуждать, поскольку это – решение президента, Совета старейшин, и они примут его.

Спасибо за интервью.