Новости Армении – NEWS.am на пороге 100-летия Геноцида армян в Османской Турции в 1915-23 гг. продолжает публиковать материалы в рамках проекта «Живые».
«Живые». Это истории обычных людей – потерявших детство и родину.
«Живые». Это сто лет памяти и боли, сто лет ожидания возмездия.
«Живые». Это с каждым днем уменьшающаяся горстка людей, не теряющая надежды на признание - признание их боли.
«Живые». Это 101-летний АГАРОН МАНУКЯН
Говоря о своей матери, дедушка Агарон закрывает глаза. За дымкой лет многое уже стерлось из памяти, но воспоминания о той поре все еще живы и волнуют старое сердце (фоторепортаж).
- Папа безмерно любил свою мать, - говорит его дочь Рузана, показывая на пожелтевшее фото молодой женщины с отпечатком мужества и затаенного страдания на лице.
20 марта 1914 в семье Манукянов родился третий сын. Мальчика назвали Агарон.
В 1915 году главу семьи Хачика убьют в бою за оборону Вана. Узнав о гибели горячо любимого мужа, молодая Мариам наспех оденет детей и выйдет из дома, в который уже никогда не вернется.
- Мама несла меня на руках, а Меликсет и Ваграм держались за ее юбку, - рассказывает дедушка Агарон.
Так, дни и ночи напролет, борясь с усталостью и голодом, шли они прочь от смерти, прошлого и тепла родного очага. Останавливаться было нельзя, ибо на каждом шагу их могли найти турецкие военные, подстерегающие на дорогах спасшихся от погромов армян.
В один из дней 1915 года, обессиленные и растерянные, дошли они до Эчмиадзина.
- Мама ходила от дома к дому, вымаливая для нас еду, - говорит дедушка Агарон и отводит глаза, стараясь скрыть нахлынувшие эмоции.
В комнате нависает неловкая тишина. Минуту, две или три ее нарушают мерный стук часов и едва различимое, хриплое дыхание дедушки. Из открытого окна доносится веселое щебетание птиц и шум проезжающих машин, разбавленный визгом тормозов.
- Что было потом?
- Бабушка Мариам отвезла сыновей в Ленинакан и оставила их в приюте, который основали супруги из США. Папа называл их мистер Яро и миссис Лимин. Они потеряли единственного сына и, чтобы справиться с горькой утратой, посвятили себя воспитанию сирот, - продолжает историю семьи Рузана.
По ее словам, у Агарона с приюта осталась детская привычка хранить под подушкой конфеты и сладости.
В 1920-1921 годах супруги собрались вернуться в США. К тому времени Мариам нашла работу в прачечной и забрала сыновей домой. Однажды миссис Лимин зашла к ней в гости.
- Она хотела усыновить папу и забрать его с собой в Америку, обещая, что он ни в чем не будет нуждаться.
- Почему именно его?
- Папа был очень похож на ее умершего сына, и она хотела подарить ему то тепло и внимание, которое не успела отдать своему ребенку.
Однако никакие уговоры и обещания не смогли заставить Мариам отдать Агарона. Тогда миссис Лимин выложила на стол золотые изделия. Но Мариам, несмотря на острую нужду, осталась непреклонна.
В 1945 году Агарон, воодушевленный рассказами матери о жизни в Ване, поступает на исторический факультет Ереванского государственного университета.
После его приглашают читать лекции в различных вузах, затем он устраивается на работу в институт зоологии Академии наук. Казалось, жизнь наладилась, и самые большие трудности остались позади.
В 1952 году Агарон женился на Рипсик Тадевосян.
- В том же году не стало бабушки Мариам. Папа тяжело перенес ее смерть. Одна фотография – все, что от нее осталось, - вздыхает Рузана.
Родившуюся в молодой семье первую девочку назвали в честь бабушки - Мариам. Вслед за ней родились Лусине, Арам и сама Рузана.
- Папа никогда не упускает случая упомянуть о Ване. Всякий раз, когда мы едим рыбу, он говорит: «Вы должны попробовать тарех (сельдь) из озера Ван». Мы знаем, что он и сам никогда не ел эту рыбу, но понимаем, как важны для него разговоры о родной земле.
Дедушка Агарон молча сидит с закрытыми глазами. Спит ли он, не знаю. Последние лучи уходящего солнца скользят по стенам квартиры, в которой давно не было ремонта. В углу комнаты в полинялом кресле сидит, сложив руки на коленях, бабушка Рипсик.
Сегодня вся тяжесть ухода за взрослыми родителями лежит на плечах Рузаны.
- Одной очень тяжело. Иногда одеть, искупать, побрить - большая проблема, - говорит она, провожая меня к выходу.
Через пару минут дверь квартиры №31 захлопнется, и за ней останется еще одна история народа, столкнувшегося однажды с несказанной жестокостью, но сумевшего выжить, сохранив в себе чувство высочайшего человеческого достоинства.
Ани Афян
Фото։ Арсен Саркисян
Предыдущие материалы в проекте «Живые»
100 лет в ожидании покаяния: Хосров Франгян,