Корреспондент Радио Свобода Полина Ефимова написала статью на тему 105-летней годовщины Геноцида армян. В статье представлены также истории, рассказанные потомками выживших в период Геноцида армян.
Представляем отрывок из статьи.
«Моего прадеда сожгли во дворе
– Семья моего прадеда жила в городе Муш (сейчас он находится на турецкой территории). Муш означает по-армянски «туман» или «мгла». Из одиннадцати детей моего прадеда спасся только один мой дед Самсон Оганесян, – рассказала его внучка Лусине Агаджанян, живущая сегодня в Ростове-на-Дону. – Когда начались гонения, в первую очередь арестовывали представителей интеллигенции и богатых армян, чтобы они не могли оказывать влияние на других. Мой прадед спрятался и только по ночам иногда приходил домой. В одну из ночей его кто-то увидел и предал. Турки ворвались в дом, схватили прадеда, связали, выволокли его на улицу, где уже лежало еще несколько человек. Их всех обложили соломой и подожгли.
Когда на улице шла расправа, сосед-турок вывел прабабушку вместе с детьми через потайной ход. Этот сосед был влюблен в прабабушку, но родители не позволили им пожениться из-за разного вероисповедания. Но он на долгие годы сохранил душевную привязанность к прабабушке, и когда ее семья оказалась в опасности, спас их. Дети и прабабушка смогли добраться до реки. Вода была красной от крови – туда сбрасывали обезглавленные тела. Моста через реку не было. Прабабушка сказала детям: «Плывите». В этой реке утонуло несколько ее детей, но остальные выбрались из воды. Они пошли через пустыню, пробираясь на территорию сегодняшней Армении. В пути дети одним за другим умирали от голода и болезней. Осталось двое – девочка и мальчик. Девочка потерялась (думали, что она утонула), а мальчик Самсон, мой дед, выжил. Но прабабушка Самсона потеряла – она впала в кому и потом долгое время болела. Выздоровев, она его искала еще около двух лет, часто ходила в церковь, где обычно собирались потерявшие друг друга родственники. Но мальчика среди них не было.
Однажды, уже потеряв надежду, она шла по базару и увидела своего сына. Он стоял рядом с курдом, который ухаживал за ним все это время. Так мать нашла своего сына. Самсон, по воспоминаниям родных, был очень замкнутым, молчаливым. Часто болел, позднее категорически не хотел рассказывать своим подросшим детям о трагедии и только перед смертью рассказал старшей дочери о случившемся.
По воспоминаниям его родных, при советской власти он был изгоем, как и многие другие беженцы-армяне с территории Турции. Когда началась Великая Отечественная война, из-за прошлого его не взяли на фронт. Для советской власти эти беженцы всегда были подозрительными, к ним относились очень настороженно. Многих арестовывали только за то, что они пытались высказать свою точку зрения, целые семьи были репрессированы и сосланы в Сибирь под разными предлогами. Самая распространенная статья – «антисоветская пропаганда». Ведь часто в разговорах люди обсуждали планы, которые им хотелось осуществить – например, открыть свое дело. Но все это находилось под запретом, что вызывало возмущение у беженцев, спасшихся от смерти и вынужденных заново обустраивать свою жизнь. Многие семьи уезжали в Россию, обосновывались там.
По сведениям Мушской епархии, из этого района тогда спаслось около 1500 человек. Все 234 армянских села были разорены, большинство жителей вырезали.
Трагедию армянского народа описала в своей книге «Усадьба жаворонков» итальянская писательница армянского происхождения Антония Арслан, дед которой во время геноцида бежал из Турции. По этой книге был снят фильм «Гнездо жаворонка». Другое произведение Арслан – «Повесть о книге из Муша», о которой писала Ольга Седакова в эссе «Ангелы и львы»: «И других детей из долины Муш настигнет смертная участь: их обольют керосином и сожгут вместе с матерями в амбарах или зароют живыми с ртом, набитым землей; но хотя бы этому малышу я хочу спеть, как могу, поминальную песню. И в моем сердце – но с другими словами – поднимается эхо той нежной и могучей «элегии невинности и юности», которую много лет назад я заучила на память: «Похоронен с первыми мертвыми, глубоко покоится сын Армении, укутанный в длинное. Зерно без возраста, темные вены его матери, он канул в беспамятную воду бурлящей Арацани. После первой смерти других уже не будет».
Спасенный Ардо из города Карс
«Рассказы о деде, о его чудесном спасении я слышала с детства много раз и от бабушки, и от сестры деда, тетушки Гоар, и от мамы, и от двоюродных дядей. У деда погибли все его родные: отец, мать и трое братьев. Не помню, когда я впервые услышала об этом», – говорит Офелия Куразян, жительница города Гюмри.
Семья деда Офелии жила в городе Карс в фамильном доме, который был построен у чугунного моста. Прадед Овсеп Фарманян был знаменитым архитектором, он закончил в Москве Лазаревскую семинарию.
Накануне погромов и убийств в городе было очень неспокойно. Сюда стекались беженцы из Западной Армении и приносили ужасные вести. Карс в эти годы входил в состав Российской империи, но шла Первая мировая война, и турки уже подходили к Карсу. Многие родители пытались спасти своих детей. Сначала прадед отправил старшую дочь Гоар в другой город, к своему брату Левону, но еще четверо сыновей и мать оставались в Карсе.
Однажды ночью Ардо – так звали деда Офелии Куразян – и его братьев разбудила мать. Она была очень сильно напугана. Выбежав во двор, они поняли: спастись не смогут – дверь уже ломали турки. Тогда мать в отчаянии схватила маленького Ардо, зашептала ему: «Молчи, молчи, не кричи, терпи», – и перекинула его через забор к своим соседям-туркам. Маленькому Ардо навсегда запомнились факелы, орущие солдаты, крики отца, матери, братьев, которые прерывались один за другим. Вся его семья погибла.
Соседи-турки Ардо спасли. Они переодели его девочкой и выдавали за свою маленькую дочь. Когда османские войска ушли из города, соседка, которая его спасла, привезла мальчика в город Александрополь (позднее Ленинакан, сейчас Гюмри) и сдала в сиротский приют. Позже его случайно нашла старшая сестра Гоар, которая успела уехать из Карса за несколько дней до резни.
Ардо вырос, женился, участвовал в Великой Отечественной войне, вернулся с контузией, почти глухим. У него родились восемь детей: два сына и шесть дочек.
«Дед стал одним из лучших поваров Ленинакана, участвовал и побеждал во всесоюзных конкурсах поваров. Его рецепты передаются у нас из поколения в поколение. Я сама многое готовлю по рецептам деда. 24 апреля мы всей семьей едем в так называемое Ущелье резни, где так же есть памятник жертвам геноцида, чтобы почтить память наших родных. Все армяне с детства знают об этой огромной трагедии. Но новое поколение, мои дети, например, считают, что пора простить. Не забыть, ни в коем случае! Но простить. Прошло более ста лет, и эту страницу истории пора перевернуть, проанализировав и сделав выводы, конечно», – говорит Офелия Куразян.
Смерть на мосту в Карсе
Из Карса спаслась от резни Заруи Овакимян, прабабушка Александра Гаспаряна, который сегодня живет в Тбилиси.
У прабабушки было четверо детей, но, когда началась резня в Карсе, они все побежали спасаться, и когда выбежали на мост, ее ранило в ногу. Она потерла много крови. Была без сознания. Сверху на нее падали мертвые люди, расстрелянные турками. Этот мертвый людской слой спрятал прабабушку от смерти, – рассказывает Александр Гаспарян. – Чугунный мост в Карсе стал могилой для многих армян. Когда она очнулась, была уже глубокая ночь. Выбралась из-под трупов и поползла с моста. Никто ее не заметил. Очевидно, кто-то ей помогал, но за давностью лет и от пережитого стресса она многие детали не могла вспомнить. Прабабушка смогла только рассказать, как уползла с этого страшного моста и каким-то чудом через несколько дней в толпе беженцев смогла найти двоих сыновей. Младшую дочь не нашла. Долгие годы прабабушка считала, что она тоже погибла. Но в 1949 году неожиданно прабабушка получила письмо от своей уцелевшей дочери, которая писала, что она жива. У меня есть единственная фотография прабабушки Заруи с детьми, которую я передам своим сыновьям».
Часть армян осталась жить на территории Турции. Чтобы избежать гонений, они изменяли фамилии, иногда принимали ислам. Дети, оставшись сиротами, попадали в турецкие семьи и были усыновлены. Сегодня многие жители Турции имеют в своих родословных армянские корни, но большинство из них об этом не подозревало до тех пор, пока турецкий журналист, этнический армянин Грант Динк не рассказал о «тайных армянах». Динк был главным редактором газеты «Агос» («Борозда»), которую издавал в Стамбуле. Он много писал об армянской трагедии. 19 января 2007 года журналист был убит двумя выстрелами в голову. Организованное властями расследование ни к чему не привело.
Турецкие власти продолжают отрицать геноцид армян. Те, кто обсуждает эту трагедию, могут преследоваться по статье 301 уголовного кодекса Турции – за «оскорбление турецкой нации». Факт геноцида на сегодняшний день признают десятки стран мира, в том числе Россия, Германия, Франция, Бельгия, Италия, Бразилия.
12 декабря 2019 года Конгресс США признал массовые убийства армян в Османской империи геноцидом, но 17 декабря того же года администрация президента Дональда Трампа воздержалась от поддержки принятой Конгрессом резолюции. В Госдепартаменте заявили, что продолжают рассматривать исторические события как «массовые зверства», - пишет Радио Свобода.
