Газета Le Figaro полагает, что теракты в Брюсселе «продемонстрировали слабые стороны Евросоюза, состоящего из 28 стран, имеющих разные интересы». И называет основные недостатки, мешающие Европе эффективно бороться с терроризмом. Брюссельские теракты выявили еще и ошибки конкретно бельгийских властей и силовиков, пишет Le Monde.
Во-первых, власти Евросоюза если и имеют реальные полномочия, то это касается в основном европейской монетарной политики. Полиция, внутренняя безопасность, армия и разведка остаются в «эксклюзивной компетенции» каждой из 28 стран и неохотно делятся между собой информацией.
Во-вторых, на весь Евросоюз есть один координатор по борьбе с терроризмом — бельгиец Жиль де Кершов, лишенный реальных средств и персонала. Europol, полицейское агентство ЕС, оснащено чуть лучше, но и оно остается «в лучшем случае — платформой для связи» полиции разных стран Евросоюза, а в худшем — обычным think-tank, т. е. мозговым центром.
В-третьих, страны Евросоюза никак не могут принять пакет законов, который бы помог выявлять и не допускать на европейскую территорию подозреваемых в терроризме. Некоторые из этих мер, к примеру, создание общеевропейской базы авиапассажиров (PNR, Passenger Name Record) Европарламент рассматривает долгие годы. PNR не могут принять с 2011 из-за споров о том, что создание базы нарушит право каждого европейского гражданина на неприкосновенность частной жизни.
Европейских силовиков факт отсутствия подобной базы «приводит в ярость», пишет Le Figaro, — тем более, что после терактов 9/11 европейские авиакомпании обязаны поставлять всю известную им информацию о пассажирах самолетов, направляющихся в США, американским властям.
Впрочем, есть надежда, что после терактов в Брюсселе евродепутаты смогут принять закон о создании PNR — уже в апреле этого года. И тогда многолетнее требование французских властей, наконец, будет выполнено.
Правда, в этом случае сама Франция будет тормозить введение общеевропейской базы в действие. Дело в том, что для ее работы необходимо, чтобы каждое государство Евросоюза сначала создало свою базу данных. Но французская PNR будет готова не раньше конца 2016-начала 2017 года.
Брюссельские теракты выявили еще и ошибки конкретно бельгийских властей и силовиков, пишет Le Monde. Бельгийские власти говорят, что «невозможно постоянно жить в бункере», и напоминают, что после парижских терактов, произошедших 13 ноября, уровень террористической угрозы в стране не опускался ниже 3-го (из 4).
Но почему же после поимки в Брюсселе в пятницу 18 марта Салаха Абдеслама, одного из предполагаемых организаторов парижских терактов, бельгийские власти не повысили уровень террористической угрозы до высочайшего 4-го? — спрашивает Le Monde. Власти должны были предполагать, что арест Абдеслама может толкнуть его сообщников на совершение атак, к которым они давно готовились.
У бельгийских силовиков есть проблемы и с обеспечением безопасности в аэропортах и на вокзалах, считает Le Monde, и с борьбой с оборотом оружия — и это несмотря на то, что Бельгия является «перевалочным пунктом» для торговцев стволами.
Еще одно слабое место — недостаток средств и кадров у бельгийских борцов с терроризмом. Бельгия — европейский лидер по числу граждан, уехавших воевать в рядах джихадистов (если считать в пропорции к населению), и бельгийские силовики перегружены работой.
Ну, и наконец, как отмечает Le Figaro, вся система бельгийского управления устроена таким образом, что любая быстрая координация практически невозможна. Например, в одном только Брюсселе шесть различных служб полиции. Наблюдение за подозреваемыми в терроризме осуществляют четыре государственных структуры: федеральная полиция, местная полиция, служба безопасности и военная служба безопасности.
И во всех этих службах, между которыми плохо налажен обмен информацией, еще и не хватает квалифицированных кадров по борьбе с терроризмом, отмечает Le Monde.
